Грибные места вокруг деревни я знаю хорошо, поэтому корзинку набрала очень быстро, самое большее, за полчаса. Но когда пошла домой, то вскоре обнаружила, что тропинка становится все уже и уже, пока не затерялась в чавкающем болоте. Тогда я повернула в сторону деревни — чувство направления у меня все-таки имеется, минут через десять вышла на довольно утоптанную тропу, которая шла вроде в нужную сторону, быстрым шагом поспешила по ней. Бегу, бегу — а лес не кончается. Запыхалась уже, шаг не такой бодрый стал. Вдруг вижу, впереди старик в трениках и ватнике идет. Я его не знала, но вежливо поздоровалась, спросила, правильно ли иду. Он ответил, что да. Я опять заторопилась, обогнала его, но где-то через полчаса нагнала снова. Он удивился моему появлению и сказал, что я, верно, не на ту тропинку около болота свернула, вот и вернулась, откуда пришла. Посоветовал, где правильно нужно повернуть. Я опять вперед побежала — и через некоторое время опять старика нагнала. Он меня за бестолковость обругал, по правильному пути отправил — и где-то через час я опять на него наткнулась. К пятой встрече я начала понимать, что меня леший кружит. Видать, решил за самомнение наказать, что быстро вернуться обещалась. А потому, увидев старика, я его взяла, да и перекрестила. И вдруг вижу: не старик впереди, а пень высокий белый, кора с него вся осыпалась. Тропинка пропала куда-то, зато по правую руку слышно, как коровы мычат. Я на звук повернула, да минут через пятнадцать на поле, к проселку вышла. Домой же только затемно вернулась. Голодная, естественно, как зверь.

Но моя история, это еще ерунда, дешево я отделалась. В соседней деревне мужик живет слабоумный. Так он, сказывают, в юности смышлен был, находчив и до девок зело охоч. Так он, говорят, тоже лешего как-то встретил. Но догадался, с кем дело имеет, а виду не подал. Стал расспрашивать, кто такой, где живет, как жена, как дети. У лешего же дети, как у нас верят, это русалки. Они красивы и мужчинам безотказны. Вот и стал парень лешего просить с детьми познакомить. А тот, по обычаю, гостя гнать не стал, повел к дому. Дом у него, понятное дело, — озеро лесное. Там его леший с дочерьми и познакомил, как просили. Что там между ними происходило, про то, понятно, обычно не пересказывают, но вернулся парень только через несколько дней и совершенно полоумным. Читать разучился, два и два сложить не может, историю свою — и то заплетаясь, через пень-колоду рассказывает. Все, говорит, девочки лесные сладенькие. Но нормальных девок ему уже, понятное дело, не видать. Так вот леший за похоть безмерную с ним обошелся.

А еще моя одноклассница рассказывала, как совсем маленькой пошла в лес за мамой. Ей было всего года четыре. Соскучилась по маме — и пошла. А мама на болоте клюкву собирала. Так она говорила, ее на тропинке встретил дедушка в ватнике, спросил, куда она идет, взял за руку, довел до болота и показал, где родительницу искать. У мамы, которая дитеньку одну в лесу увидела, чуть истерика не случилась. Тоже, видать, лесной хозяин воспитать решил, чтобы лучше за малышкой приглядывала.

Шар спускался медленно, беззвучно к прибрежному лесу. Подлетев к крайнему дереву, он огибал каждую извилину в кроне дерева, не касаясь ветвей. И так порхал над верхушками деревьев, пока не скрылся далеко в лесу за высокой елкой.

С тех пор прошло 44 года, но я это помню так ясно, как будто это случилось прошлой ночью. Цвет шара — ярко-белый, диаметр — сантиметров 20.

Между тем дядя был коммунистом и не верил ни в Бога, ни в черта. Потом говорит: «Ко мне сегодня приходила утром девушка и сказала, что соседка Ольга умерла».

Я удивилась, так как соседка жила в доме напротив, а дядю Колю мы с мужем запирали. И приходили к нему только мы: я и мой муж. Спросила, все ли у него с головой в порядке — он засмеялся: «Я знал, что не поверишь. Я бы и сам в это не поверил раньше».

Уходя домой, я встретила сына тети Оли — и вдруг он мне сказал, что сегодня утром она умерла. Я была просто шокирована, вернулась к дяде Коле, все рассказала, а он и просит: «Ты приходи ко мне сегодня в 17.30»

Обычно мы ходили только утром и в обед, поскольку по вечерам бегает много бездомных собак и на улице страшновато. Но к концу дня я все-таки собралась, хотя лил сильный дождь, да и муж уговаривал остаться.

Увидев меня, дядя очень обрадовался. К нему, оказывается, второй день приходил старик с седой бородой и уговаривал, что Бог есть. Я попыталась спорить, но дядя Коля твердил: «Я прошу тебя поверить. Я в полном здравии. У меня болят ноги, а не голова». Потом пообещал рассказать что-то интересное, самое главное, о чем нельзя прочесть ни в одной книге. Но глаза его стали вдруг закрываться, он упал на диван. Как я ни пыталась привести его в чувство, но он умер, унеся с собой тайну.

Мне же достаточно и того, о чем он рассказал. Я поняла, что существует сила, которая управляет нами, нашими поступками, нашей жизнью. Как она называется, не знаю, но верю, что это Бог.

Я служил радистом, возле Костомукши. В 88 году мы с тремя ребятами с нашей передвижной радиостанции, смонтированной на базе «ГАЗ-66», были уже «дедами», а один мальчишка еще «молодым». Вот мы как-то с ребятами «нарезались» под вечер, а тут — тревога. Нужно ехать, связь обеспечивать. Мы все «кривые» — молодого за руль гоним. Он — ни в какую. Говорит, водить не умеет. Но заставили. Приехали в лес, антенну выдвинули, растяжки закрепили, молодого посадили дежурить, а сами спать легли. Утром просыпаемся, и видим, что между кабиной и кунгом (это кузов такой), растет сосна сантиметров десять в диаметре.

Спрашиваем молодого: «Как ты сюда заехал?» Тот жмет плечами, говорит, что ездить не умеет, да еще темно было. Так, дескать, у него получилось. А машину ни вперед, ни назад не шелохнуть — сосна плотно засела. И вырасти она за одну ночь тоже, естественно, не могла. В общем, как машина ухитрилась боком наехать на дерево, осталось тайной. А чтобы вернуться в часть, сосну пришлось спиливать.

Однажды пошел слух, что около моста в полночь стал появляться бык, который гоняет девчат, возвращающихся из кино или с танцев. Вот дядя мой, Иван и еще четверо парней решили этого быка проучить. Вооружившись кольями, они спрятались на огороде, спускающемся к воде, у моста. Около полуночи стали подходить девушки, и вдруг из-под моста появился бык, двинулся на девчат. Те закричали — и в рассыпную. Тут из огорода выскочили молодые люди, да и стали лупить быка по голове — это у них самое больное и усмиряющее место. Бык, замычав, кинулся наутек.

Утром Шкаленко пришел к нам и рассказал, что его деда кто-то избил, аж голова распухла. Он лежит, стонет, а когда Иван завтрак принес, накинулся с палкой и пообещал, что его и моего дядю поймает и убьет.

Зато с тех пор бык больше не гулял ни по улице, ни у моста.

Через год дед умер. Умирал очень долго и трудно. Просил, чтобы невестка осталась с ним один на один, утверждал, что должен передать ей колдовство. Та отказалась. Только когда прорубили угол в избушке деда, он, глубоко вздохнув, умер.

Это не выдуманная история, свидетелем ее была я сама.

Моя двоюродная сестра Ирина в 1989 году была сбита машиной и пережила состояние клинической смерти. Ей повезло, она не осталась инвалидом, и через два месяца поправилась. Вернувшись из больницы домой, она рассказала мне о том, что видела. Больше на эту тему Ирина ни с кем никогда не говорила. Не стану передавать ее рассказ дословно, хотя он резко отличается от рассказов других людей, оказавшихся в подобных ситуациях и вновь вернувшихся к жизни. Скажу только, что вокруг нее все кружилось и вертелось, непонятно что. Посреди всего этого хаоса она вдруг увидела человека с темными, почти черными волосами и карими глазами, который буквально силой выдернул ее из той воронки, в которую ее затягивало со страшной силой. И все время, что она находилась в больнице, ее преследовало одно и то же видение: темноволосый и кареглазый человек, державший в руке блестящий предмет — цепочку с кулоном, похожим то ли на овал, то ли на букву английского алфавита. Ирина слышала его слова: «Это ты, я знаю, это ты. Ты все забыла, ты разлюбила меня. Ты вернешься, иди ко мне». И каждый раз моя сестра пыталась дотронуться до этой цепочки, и каждый раз просыпалась. А может быть, она и не спала. Видение было очень реальным, почти осязаемым. Она чувствовала его присутствие.

Даже после возвращения домой образ увиденного во сне человека не оставлял Ирину. Видение повторялось, незнакомец произносил одни и те же слова, и все так же она пыталась дотронуться до его цепочки, и так же безрезультатно. Ирина обращалась к врачам, они говорили, что все это последствия шока, но она уже в это не верила.

Тогда, в 1989 году, моей сестре было 17 лет, сейчас 33 года. В 18 лет Ирина вышла замуж, у нее родился сын. С мужем они жили неплохо, дружно, но я чувствовала, что она его не любит, относится к нему холодно, равнодушно. Как-то в разговоре со мной она сказала: «Я все равно буду ждать того человека, которого видела. Я знаю, он где-то есть. Я увижу его и узнаю из тысячи». Я не придала тогда большого значения ее словам, пошутила: «Ты будешь ждать до конца своих дней».

Но я оказалась неправа. Эта так называемая «встреча» состоялась четыре года назад. Мы с Ириной просто шли по улице, как вдруг она, резко развернувшись, схватила меня за руку и помчалась к газетному киоску. Там, на странице какого-то журнала, мы увидели изображение темноволосого, кареглазого человека. Я поняла, что именно его образ преследовал Ирину все это время. Подпись под фотографией гласила, что лицо принадлежит американскому киноактеру Джонни Деппу. Мы рассмеялись, и я сказала сестре: «Ну, тебя можно поздравить. Говорят, Менделееву приснилась его система элементов. Забирай своего божественного красавца домой, повесь на стену и любуйся, сколько влезет. Ты нашла то, что искала, и теперь наконец успокоишься». Именно это моя сестра незамедлительно и сделала.

Потом я вдруг стала задумываться, как и почему этот образ возник перед глазами Ирины, да еще в таких жутких обстоятельствах, когда она находилась между жизнью и смертью. Было ей всего 17 лет, видеть его она нигде не могла, она увидела его первый раз только сейчас. Как объяснить, почему он продолжает преследовать ее все это время? И была еще одна очень странная деталь, на которую я сразу же обратила внимание: Ирина и человек на фотографии удивительно внешне похожи друг на друга. Если бы Ирина была мужчиной, их было бы не различить. От всего этого мне сделалось не по себе, но я ничего не стала ей говорить. Мало ли что в жизни странного и непонятного происходит.

Через некоторое время сестра стала мне говорить, что с ней происходит что-то нехорошее. У нее начались дикие головные боли, ее стало все раздражать, она плохо спит по ночам или не спит вообще. Ее мучают кошмары, по сравнению с которыми голливудские триллеры отдыхают. Вместо сна она проваливается в пустоту, в какую-то черную дыру, и снова видит образ этого человека, цепочку в его руке, и каждый раз хочет дотронуться до нее и не может, и слышит одни и те же фразы: «Ты все забыла, ты разлюбила меня! Возвращайся, иди ко мне».

Я не верила во всякую чертовщину, но Ирина сказала, что боится, что ей жутко оставаться одной в комнате даже днем. Ей кажется, что, кроме нее, там находится еще кто-то или что-то, которое как будто наблюдает за ней. Не будучи человеком суеверным, я все-таки посоветовала ей снять фотографию Джонни со стенки. Возможно, у снимка плохая энергетика. На это Ирина ответила, что хотела это сделать, но у нее руки не поднимаются, словно она может лишиться чего-то очень важного в жизни. Снимок будто не хочет покидать своего места. Затем в ее семье начались ссоры, скандалы с мужем, и в конце концов она рассталась с ним. Заявила, что она его терпеть не может, что он ей противен, и вообще вела себя с ним очень стервозно. Я перестала ее узнавать, характер у нее совершенно изменился, это была совсем другая Ирина. Кроме того, моя сестра, молодая, красивая женщина, совсем перестала обращать внимание на мужчин, они ее больше не интересовали, она на них даже не смотрела — но за своей внешностью следила с удвоенной силой. Она резко сменила работу. Прежде Ирина работала медсестрой, теперь же, поскольку долгое время занималась танцами, легко устроилась в танцевальную группу, которая выступала в ночных клубах нашего города, а затем по всей области. Несмотря на свои многочисленные травмы в прошлом и сильные боли, Ирина работала с адским азартом, зарабатывала неплохие деньги. Почему-то она стала проявлять к танцам повышенный интерес, они словно нужны были для осуществления какой-то идеи. Но ее кошмарные видения продолжали ее донимать, хотя она почти перестала говорить об этом. Накануне ее 33-летия я осталась ночевать у нее дома. Ночью сестра, видимо, вконец измученная своими видениями, вскочила и с криком: «Отстань от меня, дьявол!» — сдернула со стены злосчастную фотографию и разорвала ее в клочья. На другой день, в день ее рождения, 10 сентября, Ирина снова попала под машину — в тот же самый день и час, что и 16 лет назад! На том же самом месте, что и в прошлый раз, который чуть не стоил ей жизни. Сравнительно легко отделавшись сломанными ребрами и многочисленными синяками и ссадинами, потрясенная и испуганная, Ирина где-то снова раздобыла точно такую же фотографию и водрузила снимок на прежнее место.

Мы избегали говорить на эту тему, но фотографию больше никто из нас не трогал. Вскоре Ирина успокоилась. И вроде бы кошмары перестали ее мучить. А через некоторое время племянник мой, Ирин сын, говорит мне: «Тетя Юля, мама во сне разговаривает с кем-то». Интересно мне стало, и попросилась я у сестры переночевать. Глубокой ночью, часа в три, слышу я тихий-тихий, шепотом, разговор. Зашла к Ирине в комнату. Сын ее спит крепко, ничего не слышит. Присела я рядом тихонько и стала слушать. А сестра моя на английском языке ведет диалог с каким-то невидимым собеседником, на вопросы его отвечает — словом, общается. А сама-то вроде и не спит вовсе, а словно в транс какой-то впала или в забытье, глаза приоткрыты. Жутко мне стало. Половину из того, что она говорила, я пропустила, язык-то я плохо знаю. Да и Ирина тоже познаниями не блистала. Читать и переводить умеет, но чтобы так разговаривать... Последними ее словами было: «Я найду тебя».

Спросила я у сестры утром, с кем это она ночью так лихо беседовала. Она сказала, что не помнит, спала крепко, и свела разговор на другую тему. А через некоторое время из ее сумочки случайно загранпаспорт выпал. Ирина сказала, что они с группой своей поедут в страну ближнего зарубежья. Я сразу поняла, что она мне врет, и у подруги ее выяснила, что никуда они не едут, а Ира взяла отпуск на весь май. Вот тогда я устроила сестре скандал, сказала, что ей нужно к психиатру обратиться, если она хочет своего виртуального друга найти. В ответ она лишь плечами пожала — мол, кричи, сколько хочешь, — и перестала со мной общаться.

Тогда я поняла, что нужно что-то делать, и решила обратиться к человеку, занимающемуся черной магией. О нем отзывались, что он почти всем помогает. И вот что он мне сказал, посмотрев на фотографии — на Иринину и на ту, что на стенке висела (я ее перефотографировала потихоньку от сестры): «Снимок здесь ни при чем, чистый он. Он всего лишь катализатор. Твоя сестра проходит свой путь, по которому должна пройти. Она принадлежала этому человеку задолго до наших дней, потому смогла вернуться оттуда, откуда не возвращаются. Она все вспомнила. То, что память заблокировала, вырвалось на поверхность. Этот человек пусть бессознательно, но нашел ее, позвал к себе. Не удерживай ее, она делает то, что должна, к чему шла 16 лет. С ней ничего плохого не случится, она вернется назад, и ты все узнаешь, когда придет время. Если я стану вмешиваться в то, что происходит, твоя сестра потеряет свою душу и будет мучиться до конца жизни, не найдет себе покоя и будет страдать. Ведь ты этого не хочешь? Посмотри, как твоя сестра изменила свою жизнь к лучшему. Это — созидательная энергия. У твоей сестры все получится, она очень сильная женщина. Не прося ничьей помощи, в одиночку, сумела собрать средства для осуществления своей цели, что не каждому дано, прошла через все, чтобы этого достичь. Она точно знает, где и когда произойдет эта встреча. Ради нее она осталась жива. И будет жить долго и счастливо, не мешай ей, она вернется. Все будет хорошо».

И теперь я хочу обратиться к вам, как к очень компетентному в этих вопросах изданию: неужели такое возможно? У меня все это в голове не укладывается. Ирина — не сумасшедшая особа, все ее поступки отличаются логикой и здравомыслием. Она сумела стать довольно состоятельной дамой, обрела уважение и признание, она действительно прекрасно танцует, у нее все получается, ее ценят и любят. Она по-настоящему изменила свою жизнь к лучшему. Все это очень хорошо, и, может быть, мне действительно оставить все как есть и не мешать ей? Хотя как можно помешать взрослой женщине осуществить то, что должно произойти, увидеть человека, к которому стремилась все 16 лет, которого она знала, даже ни разу не видев, еще в юности. Она идет к цели словно по заранее подготовленной программе, не отступая и не сворачивая в сторону. Она все знает заранее... Но мне почему-то страшно от всего этого.

Через полгода ко мне пришел друг и сказал, что у него дома творится всякая чертовщина. По ночам он стал слышать какие-то звуки и голоса. Бродят какие-то тени, кто-то смотрит на него из-за угла. На следующий день я пришел к нему осмотреться и ничего странного не заметил. Но все равно я решил проверить. Мы намешали острый соус, воды, соды, уксуса, перца и помазали в тех местах, где появлялись тени. Затем мы забрали кошку и закрылись в другой комнате. И вдруг начались всякие громыхания, которые длились минут десять. Когда все затихло, мы вышли и увидели, что некоторые вещи, оставленные на одном месте, оказались уже на другом. После этого случая у моего друга воцарилось спокойствие. Но мне кажется, что этот буйный дух еще покажет себя.

Моя мама жила отдельно от нас, в Смоленске, с моей сестрой. Когда она позвонила, мы с мужем сразу примчались, помогли чем смогли, увидели маму в последний раз. А когда хоронили, я обратила внимание, что у мамы на руке остались ее часы. Ей их подарил на день рождения отец еще пятнадцать лет назад. Я спросила сестру, не хочет ли она оставить часы на память, но Ольга ответила, что, как только сердце мамы перестало биться, часы тоже остановились и запустить их снова больше не удалось.

После поминок мы поехали домой. Естественно, вернулись все на нервах, дерганые. Мама мужа сказала: «Вы дома еще денек отдохните, а уж потом и я отдохну». Я тогда особого значения ее словам не придала, но через день, когда мы начали наконец входить в обычную жизненную колею повседневности, я обратила внимание, что моя свекровь долго не выходит из комнаты. Я зашла к ней и увидела, что она сидит в кресле мертвая. Между тем чувствовала она себя все время хорошо, ни на что не жаловалась, здоровье не подводило. И на что я сразу обратила внимание: часы на ее руке стояли, показывая время смерти. Я попыталась расшевелить часы, даже поменяла в них батарейку — но они остановились окончательно и бесповоротно. Так мы вторую нашу родительницу с ними и похоронили.

Как ни тяжело было терять матерей, но самые кошмарные дни начались дальше. Ведь все знают, что, если за сорок дней в семье двое стариков умирают, то они наверняка и кого-то из молодых с собой уведут. А мне еще мама каждую ночь начала сниться. Я спрашиваю: «Кто это будет? Кого заберете?» А она улыбается в ответ и уходит. Ничего не говорит. Ночей пять так прошло, я уже и спать стала бояться. Но на шестую ночь она вдруг говорит: «Куда это Гена из дома на ночь глядя собрался? Видать, не хочет здесь оставаться, с нами поедет». Меня как током ударило — сразу проснулась, за телефон схватилась и племяннику домой звоню. Геннадием у нас только племянника моего звали. Его жена трубку сняла, я спрашиваю: где он? А та отвечает, что на дачу вечером поехал. Ему рамы оконные старые отдали, вот и решил отвезти, чтобы место дома не занимали, а утром до работы вернуться. Спросила меня, что случилось, но я отговорилась, что сон дурной приснился.

А утром уже она звонит. Говорит, разбился Гена на машине. Несчастный случай: у кого-то керамзит рассыпался на повороте. Вот там сразу несколько автомобилей один за другим на этом керамзите, как на шариках, с дороги и вылетели, один в другой под откосом врезались. Какая-то из машин загорелась, а от нее уже и остальные. Никто, говорят, там не спасся, все сгорели. В закрытом гробу хоронили племянника. И так получается, тоже — с часами. К счастью, хоть на этом смерть успокоилась, ушла из нашей семьи. И мама после того мне тоже сниться перестала.

Он отпираться не стал, но поклялся, что уже порвал с ней, и что уходить ему не к кому, прощения просил. В общем, я его оставила.

Муж и вправду исправился. С работы как штык возвращался, из дому в выходные без меня не выходил. Цветы дарил, духи — прямо как до свадьбы. Так недели две прошло. А потом вдруг днем, когда муж на работе был, телефон зазвонил. Оказалось, какая-то женщина. Она чуть не со слезами стала просить, чтобы я мужа отпустила. Говорила, что любит его, что жить без него не может, что руки на себя наложит. Денег обещала, еще чего-то, обещала другого мужика мне найти. Я, естественно, обложила ее хорошенько крепким словцом, сказала, чтобы забыла она моего мужа раз и навсегда и что я его никому не отдам. Повесила трубку.

Прошло минут десять. Опять звонят. Я трубку сняла, а оттуда женский голос: «Хотела с тобой по-хорошему, да выйдет по-плохому. На себя пеняй».

Еще дня два прошло, письмо я нашла в почтовом ящике. Адресовано мне, обратный адрес незнакомый, почтового штемпеля нет. Я дома его вскрыла, достала листок, развернула — а из него какая-то труха высыпалась. А написано всего одно слово: «Проклята». Я труху вымела, а письмо сожгла, чтобы муж не увидел. Я к магии всегда, как к сказкам, относилась, поэтому особо не взволновалась. Наступил вечер, мы легли спать. И вдруг я просыпаюсь от яркого синего света, который комнату заливает. Смотрю в окно — а там самая настоящая летающая тарелка! Толкаю мужа — он не просыпается. А синий свет тем временем на мне плотным пучком собрался, и меня наружу потащило. Через минуту я внутри светлой комнаты оказалась. Вишу в воздухе, шевельнуться не могу. А вокруг какие-то существа с вытянутыми коричневыми лицами. Они одежду с меня сорвали, начали щупать, грубо хватать за интимные места, а потом насиловать принялись все по очереди. Когда закончили — тем же лучом меня обратно в постель перенесли.

Я утром поднимаюсь: все тело болит, не выспалась, понять не могу — сон такой случился или наяву все произошло. Новый вечер приходит: опять свет, опять НЛО, опять все то же самое. Так каждый день и пошло. Теперь я уже на мужа не смотрю, еле хожу, выгляжу лет на восемьдесят, делать ничего не могу, постоянно не выспавшаяся, постоянно издерганная, по вечерам истерики начали случаться — так приближающейся ночи боялась. Муж от меня убежал где-то через неделю — так я, помнится, и не заметила. Только через пару дней поняла, что одна осталась.

Одно мне понятно было: не просто так НЛО проклятые ко мне повадились, это их на меня соперница навела. Решила тогда и я попытаться колдовством защититься. Пошла к одной знахарке, про которую мне несколько раз знакомые рассказывали. Та меня выслушала, головой покачала. Сказала, что с такой магией ей не управиться, но вот мужа она отнять у разлучницы сможет, если я сохранила его обручальное кольцо и рубашку. А мой благоверный последние полгода как раз кольцо носить перестал, оно в шкатулке постоянно валялось. Я и принесла все, что ведьма просила.

Проходит четыре дня, в дверь ко мне звонят. Открываю: блудный муж стоит. «Пустишь?» — спрашивает.

Пустила. Но внимания на него не обращаю, мечусь из угла в угол, жду ночи. Наступает полночь — никаких НЛО! День, два — прекратилось проклятие, ушло!

Жизнь у нас новая налаживалась довольно долго. Но как-то мне все же удалось супруга разговорить, узнать, что случилось. Оказывается, после моего посещения знахарки в него по вечерам будто бес начал вселяться. Хоть и трезвый, а избивал сожительницу чуть не до полусмерти. Вот она его на третий день сама и выгнала.

Собственно, именно на коленопреклоненного человека я обратил внимание в первую очередь, поскольку он был светлым, почти прозрачным и походил на призрака. Тот же, который в тоге, выглядел четко и ясно, и поначалу я принял его за деревянную статую, но потом вспомнил, что никаких статуй возле алтаря в храме не имелось. Интересным было и то, что ни один из присутствующих на крещении людей этих двух странных гостей не видел — на фотографии четко видно, что все они смотрят в другую сторону.

Моя мама пошла к гадалке первой, а вышла она в очень решительном настроении и меня туда не пустила. Говорит: «Чтой-то она мне все наврала». Что будто бы какой-то Коля умрет, и что у ее мужа какая-то женщина с двумя детьми есть, и что мама заболеет сильно, и намекнула, что она умрет. Мама сказала, что она пятьдесят лет ничем не болела и в больнице никогда не была, и что никаких Коль у нас тоже нет.

Мама уехала, и через некоторое время я пошла в больницу на аборт. Врачи все никак не могли сделать наркоз, все руки мне истыкали. Наконец у них это получилось. И значит, лежу я на столе, а вокруг меня стоят люди в блестящих серебряных скафандрах, лиц не видно. И обсуждают, куда меня отправят. Говорят, что больше высоких людей не надо, нужны, мол, только карлики. И хотят отнимать руки и ноги. Но все-таки оставляют как есть и впихивают меня в капсулу, похожую на гроб — только перед лицом окошко. Открываются ворота, и впереди — длинный светящийся коридор. И я лечу, лавируя между какими-то кругами, квадратами, треугольниками. Но самое главное — я понимаю, что умираю и никогда не увижу маму. Не мужа, не сына — а именно маму. Было очень больно. А в это время испуганные врачи никак не могли меня разбудить.

Маму я все же увидела. Она сказала, что умер наш родственник и лучший друг отца Николай. Ему было 47 лет, и он ничем серьезным не болел. Мама жаловалась на желудок. Через два месяца, похудев на 20 кг, она умерла от рака, а отчим сразу же нашел себе женщину с двумя детьми.

И все эти годы меня мучает одна мысль: почему мама не пустила меня к цыганке? Что гадалка еще сказала моей матери?

В 1992 году мы переехали в другой дом. А в квартиру вселился пожилой мужчина. Так буквально через несколько месяцев он пропал. Квартира закрыта изнутри, окна заперты, документы на месте и вещи — а его нет. Вот и думай, что хочешь!

А в новом доме тоже чудеса. Цветы не растут, не цветут. Вещи пропадают и снова появляются через полгода, через год на том самом месте, где их оставили. Гроза каждый год бьет то в антенну, то в липу около дома. А когда фотографируемся у дома, на фото оказываются круги белые, серые, черные, прозрачные. Свадьбу в доме снимали на кинокамеру — так пленка вся засветилась. И дом весь время от времени как бы гудит, и стук слышится в стену и окна по ночам.

Но мы к этому относимся уже спокойно, привыкли. Под домом у нас большой культурный слой — находим при земляных работах украшения, кресты, пуговицы, монеты старинные. Наверное, раньше здесь было какое-то захоронение. Вот и Юрий Гагарин у нас разбился — я думаю, что неспроста.